Море. В Щецине по крайней мере было море. В торговом центре некоторые магазины были такие, что стыдно было в них входить, если я плохо выглядела, когда был плохой день … Я его совсем не просила, совсем не просила мужа, чтобы он вышел из автобуса, совсем его об этом не просила, а ведь знала … Он вышел из шеренги и сказал, что не едет. Сказал, что не поедет в Косово, что меня не оставит, не оставит на третьем месяце беременности, что он не хочет, чтобы рождение сына прошло без него. Не знаю, откуда он знал, что сына… Но он не знал, что ему сказали: либо поедет в Косово, либо его переведут в качестве наказания в зеленый гарнизон – несуббординация. Всё было очень тихо, только дома кричал. Потом Грабово – штрафная рота. Разжалование. Рождения он не увидел, я тоже…

Зофья входит с пирогом

ЖЕНА МАЙОРА. как ты это делаешь – у меня никогда не получается
ЗОФЬЯ. если надо, у меня выходит
ЖЕНА МАЙОРА. покажи, я должна научиться
ЗОФЬЯ. должно было выйти
ЖЕНА МАЙОРА. всё будет хорошо – не можешь дождаться?
ЗОФЬЯ. должно было выйти – знаешь, он нервный, ну а там вообще невротиком стал
ЖЕНА МАЙОРА. ну у тебя вышло – явно не сегодня …
ЗОФЬЯ. я хотела бы сегодня
ЖЕНА МАЙОРА. что?
ЗОФЬЯ. Что я тебе буду говорить?

Жена майора выходит

ЗОФЬЯ. Ведь на кладбище мы не будем показывать радость. На кладбище нет. Я вообще не знаю, будем ли мы веселиться. Вообще не знаю… Ребенок радуется, не буду ему запрещать. Два подарка от отца получит – вот он и рад, а я не знаю, что получу, что получу? Всё сделано, всё так должно быть. Как только он встанет на пороге, я всё буду знать, как только на него посмотрю, сразу. Показать ему, что я рада… или вообще ничего… что мне сказать? Если бы не мать. то он вообще бы не выезжал и вообще бы сейчас не возвращался. Всё из-за нее. Сама этого хотела, сама нас выкинула, она выперла нас из дому взашей, и что нам было делать. И что мне делать теперь? Когда она нас выперла, он должен был что-то делать, он чувствовал себя глупо, мучался, что нам не на что жить. Ему предложили поехать в Германию, поехал раз, чистил сортиры в кемпинге, но вернулся, и что ему было делать, если он всю жизнь в хозяйстве, а она у него это хозяйство забрала, так что ему было делать, пошел в армию, чтобы в немецких сортирах не копаться, и хорошо, и ничего нам от нее не нужно было. Ничего. И даже теперь… И теперь возвращается… иначе бы не возвращался… И я тоже ничего не должна была бы делать, ничего не должна…

Женщины направляются к выходу

ЗОФЬЯ. не люблю – что я могу поделать, что не люблю
ЖЕНА МАЙОРА. и я не люблю – иногда
МАЖЕНА. а что тут любить?
ЖЕНА МАЙОРА. когда я была маленькой, я всегда играла с воском от свечей на кладбище – у меня всегда все руки были в воске
МАЖЕНА. не жгло?
ЗОФЬЯ. ненавижу – вообще – что только сегодня
ЖЕНА МАЙОРА. похороны, похороны, нечего тут возиться …

Выходят, гаснет свет

2.
В комнате на заднем плане идут поминки, Зофья разговаривает с гостями за столом

МАЖЕНА. в Ирак поехать? А что? Где и во сколько?
ЗОФЬЯ. я нет
ГОСТИ. хотя бы на три дня – навестить и посмотреть, как обстоит дело
МАЖЕНА. там не посмотреть… там надо осматривать
ЗОФЬЯ. нечего там осматривать – пустыни да пальмы
МАЖЕНА. как это нечего осматривать, на дворцы Хусейна бы посмотрела, как он там себе жил
ГОСТИ. это центр, это колыбель цивилизацииto
ЗОФЬЯ. в Польше нет таких Вавилонов… – президент в Польше так не живет
ГОСТИ. как Хусейн…. во дворце
МАЖЕНА. я видела фотографии, друг прислал своей жене, во дворце на троне… потолки какие – лююдиии! какой мрамор, какие зеркала – лююдиии! какое там богатство… настоящий шок.

Передний план.

МАЖЕНА. не приехал на похороны, и неизвестно, придет ли на поминки … Подождет, пока гости уйдут, и всё… стесняется…
ЖЕНА МАЙОРА. придет…
МАЖЕНА. Я не удивляюсь, что не хочет …
ЖЕНА МАЙОРА. наверняка хочет, они там все хотят…
МАЖЕНА. На такие похороны… он просто глупо себя чувствует
ЖЕНА МАЙОРА. вовсе не глупо – поезд опаздывает
МАЖЕНА. мать не так уж у него и болела…
ЖЕНА МАЙОРА. Как? Здесь постоянно опаздывают …
МАЖЕНА. только, когда уехал…
ЖЕНА МАЙОРА. все время нужно ждать какой-то сраный поезд …
МАЖЕНА. и ничего не сказал, даже не попрощался, а как ему было попрощаться, если они шесть лет не разговаривали… шесть, как он в армию пошел …
ЖЕНА МАЙОРА. в Щецине никогда не опаздывали …
МАЖЕНА. …потому что мать лишила его земли, а что ему было делать? Либо хозяйство, либо армия, никто там не знает, в чем…
ЖЕНА МАЙОРА. по крайней мере, у него специальность есть, переживет…
МАЖЕНА.…переживет? Это мать переживала у него, и Зоська сейчас… или еще будет переживать, если внезапно окажется, что он из этого Ирака возвращаться не торопится, потому что нашел там себе что-то получше…
ЖЕНА МАЙОРА. и не нужно ничего получше – похуже тоже хорошо …
МАЖЕНА. а ты что думаешь, они там чётки перебирают?
ЖЕНА МАЙОРА. если уж захочет, то в Польше или в Ираке – без разницы… если уж захочет …
МАЖЕНА. а у них дискотеки там в Вавилоне есть? Ведь вместе с ними там американцы, а среди американцев есть и женщины, и для них организуются дискотеки, и наши тоже могут пойти попрыгать, если захотят. Здесь такой не хочет, потому что танцевать не умеет, а там от скуки захочет, а знаешь, что от скуки делают… Если ему будет охота, то наверняка пойдет…
ЖЕНА МАЙОРА. к ним порнозвезду должны были отправить
МАЖЕНА. Каждая медсестра – звезда в Ираке, если поедет жопой сиять.

МАЖЕНА. 67 лет, вовсе и не была старой. Но известно – одна – сына не видела столько времени. В конце концов должна была привыкнуть, что нет никого. Впрочем, такой сын, сама дом выстроила и второй хотела поставить, жила – как сыр в масле каталась. Но сколько можно так жить? Старой она не была. Зачем ей такой сын? После русских в лесу остались спрятанными в земле резервуары с горючим, эти резервуары со временем дали течь, и всё это ушло в землю, в песок – все горючее. И она первая придумала, как это горючее отцедить, поначалу она сама ямки копала и черпала ведерком, потом уже и сын ей помогал, они весь день дежурили, приезжали 200-литровые бочки на тракторе, и они продавали, вся округа на этом русском бензине ездила, она стерегла эти свои ямки, потом другие тоже начали искать, но она всегда знала, где этого бензина больше всего, этого чистенького бензина. Ну а потом они поссорились, из-за чего-то, из-за кого-то, и сыну пришлось уйти из дома, шесть лет они не разговаривали, что-то очень серьезное там должно было случиться… ясное дело – деньги … Как же он должен был оборзеть, если она его вышвырнула… А когда уже знала, что с ней худо, то ко мне обратилась, чтобы передать ему в собственные руки, просила меня, чтобы в собственные руки, и чтобы Зоське не давать … и я не знаю, что там внутри, но могу догадываться.

На балконе

ЖЕНА МАЙОРА. парень не может дождаться?
ЗОФЬЯ. не может
ЖЕНА МАЙОРА. первый хочет его увидеть?
ЗОФЬЯ. сама ему говорю, чтобы он сбегал туда за угол, только там связь ловится … вот уже три недели я ни одного СМСа не получила, а дома трубка не работает
ЖЕНА МАЙОРА. простудится, холодно же
ЗОФЬЯ. а там есть одно такое место, где ловится, но ничего – он все время на месте был, а теперь, знаешь… едет…

Задний план. на поминках.
ЗОФЬЯ. стреляют себе в ноги, просто стреляют себе в ноги американцы, чтобы вернуться домой
МАЖЕНА. я не слишком им удивляюсь
ГОСТИ. А что, мы цветом кожи от американцев отличаемся …
МАЖЕНА. для такого американца эти деньги – гроши …
ГОСТИ. я бы даже за такие не…
ЗОФЬЯ. но они, американцы, даже иначе ведут себя по отношению к этим арабам, чем поляки, американцы с собаками в мечеть входят, с оружием…
ГОСТИ. а поляки что, с фотоаппаратами входят…
ЗОФЬЯ. но наши все равно по-другому… у американцев инструкция – это инструкция, а наши в некоторой степени как-то эти инструкции ломают, совершенствуют, исходя из того, что нужно уважать какую-то их там религию, их веру.
ГОСТИ. Американцы всюду в сапожищах своих прутся, а если поляк эти сапоги снимет, то по крайней мере живым выйдет из этой мечети или чего там, а американец в соответствии с инструкцией в сапогах, и не выйдет, так и умрет в сапогах.

Передний план

МАЖЕНА. Как можно так надраться – на поминках …
ЗОФЬЯ. видать, можно…
МАЖЕНА. столько выпили – для твоего бы хватило …
ЗОФЬЯ. хватит…
МАЖЕНА. может, твой подумал, что для него не хватит.
ЗОФЬЯ. Напиться-то не напился …
ЗОФЬЯ. не пьют там… не могут, не должны …
МАЖЕНА. Думаешь, им не с кем?
ЗОФЬЯ. потому что там в Ираке очень высокое давление, и от двух рюмок у них сразу так подскакивает давление, что сердце бы у них не выдержало …
МАЖЕНА. Неужели американцы не позаботились о том, чтоб у них не скакало, разве что билет им купили в одну сторону, может, он поездом сюда едет? Из Косова неделю ехали, шишки со скуки себе в штаны собирали
ЗОФЬЯ. но ведь они даже кофе там не пьют, такое там давление. Здесь у него тоже были проблемы с давлением, сердце у него уже здесь билось, я чувствовало, как оно билось, смотрела ему в глаза и только чувствовала, как у него сердце бьется… раз, раз, раз….
МАЖЕНА. У меня есть кассета из Косова, записано, как он был в Скопье, в Митровице, там больше ездили, там было спокойнее, в Косово в принципе было спокойно.
ЗОФЬЯ. Один кофе и то с утра можно выпить. Днем 40 градусов, а если ночью 8-10, то один кофе с утра могут выпить…
МАЖЕНА. вообще жарко, один песок, никто там нос не сует слишком далеко…
ЗОФЬЯ. Местности не знают. Боятся же …

Идут поминки. Жена майора закрывается в комнате, включает камеру, сидит перед ней. Хочет что-то сказать. Ничего не говорит до тех пор, пока это можно терпеть. Встает, отматывает пленку в камере. Снова садится, снова ничего не говорит, встает, отматывает, садится, ничего не говорит, раздевается перед камерой. Какой-то ад. Выключает камеру, выходит из комнаты.

Передний план

МАЖЕНА. Не знаю, как это …
ЖЕНА МАЙОРА. что не знаешь?
МАЖЕНА. но если бы мой поехал, то я работала бы только ради удовольствия

• « АМФИТРИОН – 38
• » ПИЖРАНЕТ