ЭММА. Звали… Меня еще на свете не было, а родители уже ссорились из-за моего имени. Отец настаивал на Милли, мама – на Эмме… В результате пришли к компромиссу: назвали меня Эмили. Отец пытался убедить ее, что Милли Сильверфиш звучит куда мелодичней, чем Эмма Сильверфиш. Но маму бесполезно было переубеждать… А когда… он оставил нас, я стала Эммой…
Ты здесь в гостях?
ДЖУЛИУС. Учусь в университете.
ЭММА (помедлив). Тот твой… дружок… Он… тоже здесь?
ДЖУЛИУС (удивленно). Ты и Бена запомнила? Это мой брат. Мы переехали сюда полтора года назад. Я после армии, он после школы… Поступили в Массачусетс… И Анна, помнишь ее? Учится с Беном на одном факультете… Хочешь, потанцуем?
ЭММА (качая головой). Не сегодня, хорошо?
(Входит раскрасневшийся юный Бен и замирает как вкопанный).
БЕН. Вы?
ДЖУЛИУС. Представляешь? Я глазам не поверил… (Эмме). Вот это и есть мой младший братишка Бен…
ЭММА (робко протягивая Бену руку). Эмма. Вы почти не изменились, Бен…
БЕН. А вы стали еще красивее…
ЭММА (с усмешкой). Особенно сегодня…
БЕН. Нет, в самом деле. А куда вы тогда исчезли? (С легкой укоризной.) На вашей совести – не меньше полусотни золотых рыбок!
ДЖУЛИУС. Едва успевали донести до берега… Дохли как…
БЕН. А что ты хотел от купленных рыбок в такую жару? Они такие изнеженные… (Берет Эмму за руку). Я…
ЭММА (Бену). Тоже хотите пригласить меня на танец?
ДЖУЛИУС (слегка уязвленно). И не надейся! Во всяком случае, мне она только что отказала.
БЕН (нарочито поднимая глаза кверху и складывая лодочкой ладони). О, Великий Боже! Наконец-то ты понял, кому так бездумно помогал все эти годы в донжуанских похождениях…
ДЖУЛИУС (Эмме, ядовито). Между прочим, я свободен, а у него тут невеста. (Бену ласково). Анна не скучает там в одиночестве?
БЕН (с досадой). Пошел бы и развлек ее…
ЭММА. Не ссорьтесь, мальчики. Мне правда уже пора.
(Входят Джинни и Феликс.) Чтобы никого не обидеть, я пойду… вот с ним! (Берет Феликса под руку и уводит из комнаты).
БЕН (расстроенно). Ну и чего ты добился? Ни себе, ни людям…
ДЖИННИ (уязвленно). Вы видели, как этот кот на нее смотрел? Не зря я не хотела ее приглашать…
ДЖУЛИУС (не слыша). Столько лет мечтал об этой встрече, и вот так по-дурацки все получается…
БЕН. Это ты-то мечтал? Да через твои руки сотни таких… эммочек прошло…
ДЖУЛИУС. Ладно. (Встает). Ты сам меня уговорил… Пойду-ка я Анну утешу. А ты с Джинни потанцуй. Совсем расстроилась девочка…
ДЖИННИ (воинственно). Я сама как-нибудь разберусь. (Выходит).
БЕН. Курить хочется… Знаешь, у меня такое чувство, будто сейчас, именно в эту минуту здесь, где-то совсем рядом, происходит что-то неправильное… Какая-то глобальная ошибка, которую несколько поколений потом будут исправлять – и так и не сумеют…
ДЖУЛИУС (Закуривает и предлагает Бену. После паузы). А мне казалось, что ты тогда не обратил на нее внимания…
БЕН. И мне так казалось…
Входит расстроенная Джинни.
ДЖИННИ. Ушли. Вместе. Он даже не попрощался…
ДЖУЛИУС (с грустью). Снова уплыла наша Серебряная рыбка…
БЕН. Океан меньше, чем нам кажется… Еще встретимся…
ДЖУЛИУС. Смотри, как бы и Анна… не уплыла.
БЕН. Иди, иди. Она будет на седьмом небе…
(Джулиус выходит. Через миг возвращается и протягивает Бену маленькую серебряную рыбку).
ДЖУЛИУС. Держи. Ты меня бабником считаешь, а я все эти годы ее в кармане таскаю. Настоящее серебро, между прочим. Старинное… И глазки – не стекляшки какие-нибудь: изумруд… Встретишь ее – отдай… Если хочешь, можешь не говорить ей, что эту рыбку я тебе подарил…(Выходит. Бен прижимает рыбку к губам и быстрым шагом уходит вслед за братом).

Картина десятая

Гаснет свет в той квартирке – и зажигается в ресторане, где сидят сегодняшние Александр и Эмма.

АЛЕКСАНДР (с усмешкой). Так вы на этой вечеринке со своим Феликсом познакомились?
ЭММА (с вызовом). И ни разу не пожалела об этом!
АЛЕКСАНДР. А как же бедная Джинни?
ЭММА. Джинни тоже своего не упустила: ее Бен утешил… А Джулиус на Анне женился…
АЛЕКСАНДР. Не понял… Разве…
ЭММА. Да, Анна и Бен были помолвлены. Но после того вечера все изменилось…
АЛЕКСАНДР (в сторону). Как? Значит не Бен, а Джулиус – тот мифический герой, гордиться которым меня приучили еще в детстве? И тогда значит…

(Входят нарядные Бен и Лора. Эмма резко встает. Бен, остолбенев, смотрит то на нее, то на Александра.)

БЕН. Это… вы?
ЭММА (не скрывая радости). Вот уж не ожидала…
ЛОРА (ревниво). Может, скажете еще, что знакомы?
ЭММА. В некотором роде…
БЕН (Лоре). Так ты нашла ее? Вот это сюрприз! Никак не ожидал встретить здесь неуловимую Милли Сильверфиш.
ЛОРА (смеется). Папа, что с тобой? Это же Эмма Рик. Она снимает у дяди Джулиуса виллу…
БЕН. Да-да, конечно. Рик… Ловко он всех обошел, этот увалень Рик…
АЛЕКСАНДР (взволнованно). Послушайте, Бен… Но тогда получается, что Джулиус… мой отец?
БЕН (с усмешкой). Хочешь сказать, что впервые об этом слышишь, ты, Александр Энглер?!
ЭММА. Как звали твою маму?
АЛЕКСАНДР. Анна… Но… По семейной легенде, мама вышла замуж – и через две недели отец… погиб.
БЕН. Он был как ненормальный тогда… Вы помните, Милли, наше путешествие на теплоходе?
ЭММА (страшно волнуясь). Как, Бен? Разве и вы там были? Я видела только Джулиуса…
БЕН. Мы с Джинни в то время ждали прибавления – вот этого (обнимает Лору). И бедняжка в основном лежала в каюте. Мы бы ни за что не поплыли, если б не были свидетелями на свадьбе. А Анну мучала морская болезнь. И я, конечно, находился при дамах…
ЭММА. Ну, ясно. А предыдущие одиннадцать дней мы с Феликсом не вылезали из «медовой» каюты… Смешно, ей-Богу… За две недели не встретиться… Интересно, как у всех жизнь сложилась потом… А-то некоторые тут во всех грехах меня обвинили (смотрит на Александра).
БЕН (сияя). До сих пор не могу поверить, что мы сидим за одним столом… Что это не сон…
ЭММА (с горечью). Как жаль, что мы не встретились на «Амелии»…
ЛОРА. И слава богу. Иначе еще одна семья распалась бы…
ЭММА (осторожно). Но… если я правильно поняла, ваши родители и так – не вместе, Лора?
БЕН (тихо). Джинни умерла десять лет назад… Что-то необратимое с кровью… И с тех пор мы с Лорой вдвоем…
ЭММА. Простите, я не хотела… После того вечера Джинни выбросила меня из своей жизни… Нас с Феликсом…
ЛОРА. Похоже, мама была самой умной из всех вас…
БЕН. А у Джулиуса все пошло наперекосяк после круиза… Когда мы вернулись в Америку, он попросил у Анны прощения – и исчез. Анна вернулась домой. Больше я ничего о ней не слышал до самой ее смерти…
АЛЕКСАНДР (разъяренно). Очень мило было со стороны вашего семейства за долгие годы ни разу не поинтересоваться, как она там? Что с ее ребенком? С кем он после ее гибели? Хотя один из вас некогда был ее женихом и другом, а другой – мужем. И отцом этого ребенка…
БЕН. Значит, у Джулиуса все-таки был сын…
АЛЕКСАНДР. Почему был? Я жив и собираюсь здравствовать еще многие годы! Благо, теперь я богат! Так ведь, дядя Бен?
ЛОРА. А до сих пор ты был беден, сиротинушка наш несчастный… Как же ты теперь оставишь своих дам? Сдашь в дом престарелых? Или свезешь на кладбище? Ты ведь неплохо подоил этих золотых коровок? Вот и за Эммой охотился. Да обломилось! Я тебя огорчу еще больше: ты знаешь, что Эмма – не хозяйка виллы? Хозяйка я! А Эмма всего лишь квартирантка. И те наряды, в которых она пыталась тебя охмурить, не ее. Все это чужое. Придется тебе поискать другую коровку… Кстати, с той, в голубой чалме, ты уже расстался? Обобрал ее?
ЭММА. Перестань, Лора. Зачем нам всем ругаться? Мы давно с Александром все выяснили. Да и собрались-то здесь по другому поводу… Давайте выпьем?
АЛЕКСАНДР. Еще два слова – и выпьем. (Лоре.) Эта дама в голубой чалме – моя тетка Лея. У меня их пять. Я, кажется, сразу вам, Эмма, сказал, что вы у меня – седьмая? Пять теток, действительно старых дев, так уж сложилось, и шестая – Лидия, с которой Лоре даже довелось познакомиться…
ЛОРА (сварливо). С какой стати?
АЛЕКСАНДР. Я видел вас тогда в «Красном петухе». Вы за одним столиком с ними сидели… Вон там, в левом углу, у колонны.
ЛОРА. Она была сама не своя в тот вечер…
АЛЕКСАНДР (загадочно улыбаясь). Думаю, уже пришла в себя… Но речь не о ней. Когда мама умерла, я остался на руках пяти нянек. Они души во мне не чаяли. У каждой из них я жил строго по очереди, которую они неукоснительно соблюдали. А когда вырос – купили мне отдельное жилье, машину и все, что я хотел, с условием, что с каждой из них я ужинаю в ее день либо у нее дома, либо в ресторане. А в субботу все пять жаловали ко мне с моими любимыми блюдами. И старательно обучали меня одна языкам, другая – музыке и рисованию, третья – математике, четвертая – манерам джентльмена. А пятая – как раз тетка Лея – стала моим личным психотерапевтом. Ну и по-французски натаскивала… Вы правы, Лора, мало какой сирота мог похвастаться таким изобилием любви и нежности… Ну и… материальным, конечно.
Мне наплевать на наследство, доставшееся от чужого человека. Я и без него проживу. Но…
ЭММА (пьяненьким голосом). И мне наплевать! Во всем, что произошло со всеми вами я не виновата. Это злой рок… А может добрый, кто знает? Я полюбила Бена сразу. Но поняла это значительно позже… И если бы, Бен, мы тогда встретились на теплоходе…
БЕН (улыбаясь, качает головой).. В то время я бы уже ее не оставил. А вот на вечеринке у Джинни…
ЭММА (приподнимаясь от нетерпения). Что? Что на вечеринке?
БЕН. Я долго спрашивал себя, почему вы ушли тогда с Феликсом? Назло Джинни?
ЭММА (устало). Назло вам, Бен… Я так долго мечтала о нашей встрече…
БЕН. Но ведь встреча состоялась… А вы взяли и сбежали…
ЭММА (горько). Струсила… А когда Джулиус сообщил, что у вас есть невеста, вообще потеряла голову… Вернее, спрятала ее… в песок, как утверждает один мой знакомый господин Нострадамус…

• « Минуты тишины
• » Плач клоунов